Лесная амнистия

Но еще и потому, что в кои-то веки именно материалы по Иркутской области, ее практические примеры легли в основу аргументации при разработке правовой новации. В обсуждении законопроекта самое активное участие принимали иркутские эксперты, а возглавлял законотворческий процесс депутат от Иркутской области, председатель комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Николай Николаев.

Принятию законопроекта предшествовали большие дебаты. Одни говорили, что нужно провести полномасштабную «амнистию» — узаконить все фактические землевладения, не сильно вдаваясь в вопрос добросовестности их приобретения. Другие полагали, что в любых земельных тяжбах предпочтение нужно отдавать не гражданам, а государству.

Законодатели пошли по третьему пути – предпочтение отдается более точным данным. Если, например, один и тот же участок состоит и в Государственном лесном реестре, и в Едином государственном реестре недвижимости, то предпочтение будет отдано тому собственнику, который раньше оформил кадастровый паспорт, имеет четкие границы, координаты участка и т. д. В целом же в стране будет действовать Единый государственный реестр, что исключит двойной статус участков.

«Мы не собираемся прощать никаких преступников»

Насколько острой является эта земельная проблема, в прошлом году наглядно узнали жители Иркутского района: многим, даже тем, кто на своей земле уже по 30-40 лет, пришли требования освободить участки и снести постройки, поскольку земли отнесены к лесному фонду. Дело коснулось и садоводов, и дачников, и владельцев жилых домов. Для передачи в суд были подготовлены десятки тысяч исков. Люди вышли на митинги, их активность не спадает уже год.

Закон как раз и направлен на то, чтобы ошибки государственных органов устранялись без возбуждения исков к гражданам. За него проголосовали более 70 % депутатов Госдумы, 320 из 370. Сейчас документ готовится ко второму чтению.

— Мы не собираемся прощать никаких преступников. Речь идет о том, чтобы, в конце концов, решить проблемы, накопленные за последние более чем 20 лет, которые привели к тому, что у нас площадь страны по бумагам в полтора раза больше, чем это есть на самом деле, — заявил Николай Николаев.

По его словам, проводится работа по установлению границ лесов, и выявленных пересечений уже больше полутора миллионов. Это значит, что госорганам нужно либо готовить полтора миллиона исков в суд, либо – принять закон, который позволит решить вопрос во внесудебном порядке.

— Закон, который сейчас рассматривается в Госдуме, поможет тем, у кого имеются права собственности и первоочередность кадастровых показаний, — комментирует иркутянин, гражданский активист Павел Циколин. — Изначально, когда зарождалась идея этого законопроекта, решались более глобальные вещи, никак не связанные с частниками и садоводами. Планировалось навести порядок в реестрах, убрать противоречия. Но постепенно в концепции сформировался «социальный фактор», и мы рассчитываем на то, что он поможет ликвидировать ошибки государственных, муниципальных ведомств не за счет простых граждан.

Павел Циколин год назад стал связующим звеном между различными ДНТ, СНТ, собственниками земельных участков и многими другими, кто внезапно столкнулся с проблемой неурегулированности земельных отношений.

— У нас чиновники работают, «не выглядывая из окна»: вся неразбериха началась из-за того, что произошло наложение по картам. Чиновники Рослесхоза, кадастра, минимущества просто запускают свои бумажки в систему документооборота и даже не проверяют, как это сочетается с другими бумажками. А потом выясняют, что не сочетается: участок оказался и в том реестре, и в этом. Тогда они решают: пусть суд разбирается. И даже не смотрят, что вопрос касается простых людей, что они владеют этой землей по 10, 15, 40 лет. Так и получилось, что у нас судебных процессов очень много, а крайними оказываются граждане.

По мнению Павла Циколина, ответчиками по судебным искам должны выступать не граждане – добросовестные собственники имущества, имеющие на руках государственные свидетельства о праве собственности, а чиновники, которые выдавали эти свидетельства или необоснованно провели границы лесных земель. «Больно было видеть на наших митингах людей, вместо транспарантов выносивших уже перечеркнутые свидетельства о собственности, которые им когда-то были выданы госорганами, а теперь аннулированы по решению суда. Этих людей уже заставляют сносить домики и освобождать участки», — рассказывает Циколин.

Сражение за права людей

Проблему митингующих услышали политики. Выходили многие, губернатор Сергей Левченко даже распорядился создать межведомственную рабочую группу, ее возглавил зампред правительства Виктор Кондрашов. Рабочей группе скоро год, однако результатов ее деятельности собственники спорных земель не видят.

— Либо чиновники не научились работать так, чтобы это было заметно, либо работа не ведется, — говорит Циколин. – Около 20 тысяч исков ходит только по одному Иркутскому району! Мы из каждого утюга должны слышать отчет власти, как она сражается за права людей.

Поскольку проблема вскрылась накануне выборов в Госдуму, с митингующими пообщались почти все кандидаты. Однако после выборов системно продолжил работу только Николай Николаев.

— Николаев тогда предложил, чтобы мы помогли ему с фактическим материалом. Мы собрали всю аналитику – по судам, по количеству исков, садоводств, по наложениям. Он сам тогда сказал: «Действительно, абсурд, когда людей, которые там десятки лет живут, загоняют в суды. Это говорит о том, что никто не хочет принимать решения». После этого нас в Москву приглашали. Иркутская область при подготовке законопроекта была представлена как один из активнейших регионов.

Однако те самые зачинщики, к которым относится сам Павел Циколин, пока остаются в подвешенном состоянии. Законопроект призван урегулировать вопросы, связанные с ошибками в наложении границ, а не с преступлениями. Участки, добросовестными приобретателями которых являются Павел Циколин и его соседи, изначально были незаконно выведены чиновниками из федеральной собственности. Они несколько раз перепродавались (надо полагать, преступники стремились как можно быстрее «конвертировать» свое деяние), на них были выданы свидетельства собственников. И сейчас крайними оказались люди, не знавшие о преступной схеме, а просто купившие участки.

— Здорово, что всем остальным закон поможет, — говорит Циколин. — А у нас — затяжные судебные процессы…

29 тысяч исков

Ситуация у тех, на кого должен сработать закон, разная: кто-то имел на руках только членские книжки, но не имеет свидетельства о праве собственности (это, как правило, пенсионеры, которые получили свои шесть соток еще «при царе Горохе»), кто-то – член садоводческого кооператива и почему-то вовремя не занялся оформлением участка. А у кого-то документы на руках, полный пакет. В суде может оказаться любой.

— Конкретное количество дел в судах сейчас неизвестно, — рассказывает ведущий преподаватель ЦДО БГУЭП, эксперт законопроекта Юлия Федоренко. – Последний раз официальная информация была размещена на сайте Иркутского районного суда в ноябре 2016 года, тогда количество исков составляло 1400. Но есть также информация, предоставленная депутатом Заксобрания Иркутской области Кузьмой Алдаровым, согласно которой для передачи в суд было подготовлено 29 тысяч исков по Иркутской области! Эту информацию он озвучил в марте 2017 года. Понятно, что суды Иркутской области не справятся с таким количеством исков. А кроме того, нельзя допустить ситуацию, когда функции законодательной и исполнительной власти будет исполнять судебная.

Юлия Федоренко отмечает, что закон об устранении противоречивости сведений между реестрами не вносит, по сути, ничего нового. Но он устраняет все двойные толкования существующих с 2007 года законов о государственном кадастре недвижимости и о государственной регистрации прав.

— Оба закона декларировали непротиворечивость и сопоставимость сведений между реестрами. И сейчас вновь созданный Единый государственный реестр недвижимости призван выполнить ту же функцию. Но если это не понимают на уровне правоприменителей, то требуется еще раз уточнить этот вопрос и продемонстрировать верховенство единого реестра, — комментирует эксперт.

В новом законопроекте говорится о приоритете границ, внесенных в кадастр. «Государство само признало, что границы не точны. И те сведения, которые более точные, являются приоритетными. Вот об этом проект закона, а не о каких-то конкретных частных интересах. Каждый чиновник должен заниматься своим делом и нести ответственность за сведения, вносимые в реестр, в том числе уголовную!» — говорит Федоренко.

По ее оценке, работа иркутских экспертов над законопроектом была эффективной. «Николай Петрович (Николаев. — Прим. авт.) приезжал к нам очень часто, встречался лично с садоводами, выезжал на все участки. Собирал собрания и отдельно, и группами. Он разбирался, увозил с собой огромные кипы документов, писал письма, запросы – и в Верховный суд, и в другие инстанции. Это была значительная, серьезная и ответственная работа над законопроектом. Что над документом следует еще дальше работать — нет вопросов. Будем дорабатывать, тема очень сложная, спорная. И уже комитетом Николая Николаева сформированы предложения для рассмотрения во втором чтении», — говорит Юлия Федоренко.

Она считает, что законопроект прошел первое чтение очень хорошо, хотя были яркие дебаты и даже отказ оппозиционных партий поддержать нынешнюю концепцию. Так, например, КПРФ почти полным составом проголосовала против. На вопрос, встречались ли с митингующими представители компартии и какие варианты решения проблемы они предлагали, Федоренко отвечает: «Да, конечно! Для нас стало удивительным, что тот же Михаил Щапов (депутат Госдумы по Иркутскому одномандатному округу, член КПРФ. — Прим. авт.) проголосовал против. Совсем недавно в Клубе публичной политики он уверял, что добросовестные приобретатели не должны страдать от ошибок государства. И на сайте КПП до сих пор висит эта информация. Если честно, мы не понимаем, почему так получилось: на уровне депутатов Госдумы от Иркутской области мы ожидали поддержку».

Сам Михаил Щапов так объясняет свой маневр: «Важно понимать, что голосование в Госдуме идет не за идею, а за конкретный законопроект, за его конкретные формулировки и положения в нем. Идея, о которой говорил и президент, и многие эксперты, — позволить сохранить свои дома и приусадебные участки тем гражданам, которые оказались в подвешенном состоянии в результате действий властей. Проблема действительно есть, ее надо решать. Я и раньше говорил, и сейчас повторю, что базовой ценностью должно быть право человека на жилье. Но, как и раньше, я считаю, что законопроект должен не только решать проблему, но и поставить барьеры для тех, кто пытается воспользоваться этой инициативой, чтобы легализовать земли, полученные сомнительным путем».

Михаил Щапов уверяет, что обсуждение законопроекта шло год и коммунисты ждали, что им предложат к голосованию документ максимально выверенный. По его мнению, нужно ограничить размер участка, подлежащего амнистии, чтобы узаконить его смог только владелец, получивший или купивший его под ИЖС или дачу. «Комитет по экологии Госдумы предложил целый пакет мер, направленных на то, чтобы законопроект решал исключительно проблемы простых людей и не давал уйти от ответственности олигархам-лендлордам. Но как следует из выступления председателя этого комитета, Ольги Тимофеевой, предложения не были учтены в первой редакции».

Между тем сама Ольга Тимофеева проголосовала за законопроект. И сейчас комитеты Николаева и Тимофеевой дорабатывают поправки, многие из которых у них, к слову, совпадают. Михаил Щапов признается, что голосование против — «это не голосование против идеи, а инструмент политического давления на авторов законопроекта».

Юлия Федоренко также считает, что разговоры о легализации незаконно выведенных земель скорее из разряда политики, а не юриспруденции: закон решает иные задачи, по наведению порядка в реестрах, и не отменяет действие Уголовного кодекса. Это подтверждает и Павел Циколин, земельный вопрос которого из-за изначальных сомнительных действий чиновников проходит долгое уголовное разбирательство:

— Прокуратура настаивает, что мы незаконно владеем своими участками. Нет, нам – пятым покупателям – не предъявляют обвинения, но изначальные решения муниципалитета о выделении земли были, по мнению прокуратуры, незаконными, и сейчас непонятно, что же нам делать? Предъявлять иски к муниципальной власти или людям, продавшим нам участки?

Сейчас сложно сказать, какой ответ будет получен на эти вопросы. А вот тех садоводов и дачников, которые возделывают свои участки уже десятилетиями, ждет «амнистия». Хотя, как уверяет Николай Николаев, слово «амнистия» тут использовать некорректно.

— Амнистия – это когда ты совершил что-то незаконное и тебя прощают. А если ты абсолютно законопослушный, но ошибки в отношении тебя допустили чиновники, уместнее использовать понятие «реабилитация», — говорит он.

Галина Солонина, IRK.ru