От Пярну до Иркутска: европейский эксперт об особенностях массовых отравлений метанолом

В 2001 году Райдо Паасма работал в больнице города Пярну, где произошла вспышка интоксикации метиловым спиртом. Тогда погибло 68 человек, ещё 86 жизней удалось спасти. Этот случай на протяжении 15 лет до декабря 2016 года оставался самым массовым на постсоветском пространстве по числу жертв.

Корреспонденту ИА «Иркутск онлайн» удалось связаться с доктором Паасма и узнать об особенностях таких отравлений в мире и последствиях эстонской трагедии.

— Господин Паасма, какова мировая статистика массовых отравлений метанолом, подобных ситуациям в Иркутске и Пярну?
— Отравления метанолом происходят довольно часто. Официальной статистики не существует, но мы совместно с норвежскими коллегами собрали неофициальные данные (в основном из новостей, потому что лишь немногие случаи опубликованы в научной литературе), и получилось, что ежегодно в мире происходит от 15 до 30 вспышек с сотнями жертв и сотнями смертей.

— Что же становится причиной?
— Это происходит там, где традиционно высок уровень употребления алкоголя. Ещё в местах, где алкоголь запрещён или труднодоступен. Чаще всего напитки или продукты с метанолом делают и продают на нелегальных рынках, либо продают без информации о содержании токсичных веществ, или же люди сознательно пьют химикаты, где одним из компонентов является метанол. Причина, почему эти производители предпочитают именно метанол, — цена. Он гораздо дешевле этанола.

— Каков процент летальных случаев при массовых отравлениях метанолом в мировой практике?
— При недостатке официальных данных точную цифру назвать трудно, но, по всей видимости, это промежуток от 20 до 60 %. Это сильно зависит от концентрации метанола в напитке. Не менее важно то, как быстро потерпевшие приходят к врачам, сколько времени прошло от первых симптомов до оказания помощи. Свою роль играет и качество лечения.

— В чем заключалась ваша работа в 2001 году, когда произошла трагедия в Пярну?
— Тогда я был главным врачом отдела анестезиологии и интенсивной терапии. Всё наше подразделение и госпиталь были вовлечены в решение этой проблемы. Поскольку пациенты находились в тяжелом состоянии, их госпитализировали в основном в наше отделение. Но из-за большого количества жертв и отсутствия некоторых ресурсов многих пациентов перевели в Таллин и Тарту.

— Каким был социальный статус отравившихся?
— Пациенты в 2001 году были из самых разных групп населения. Многие из них — представители низших слоёв, но были и те, кто имел работу. Были люди в возрасте, молодые, жители города и сельской местности.

На селе продавцы ходили от дома к дому и предлагали этот напиток. В городе Пярну были нелегальные продавцы, к которым приходили люди. Среди них были постоянные клиенты и те, кто посещал подобные места нерегулярно. Был случай, когда собравшиеся на вечеринке в один момент захотели больше алкоголя, и единственным возможным местом для покупки стала точка на нелегальном рынке.

— В чем заключаются основные сложности, когда происходит такая вспышка?
— Важно задействовать все возможные ресурсы. Но самое главное — создать систему раннего предупреждения, чтобы найти жертв как можно скорее и привести их к профессиональным врачам. Хорошо известно, что во время таких вспышек чаще всего не хватает реанимационных кроватей, аппаратов для гемодиализа и механических вентиляторов. Для решения этой проблемы необходимо заранее привлекать к работе другие больницы.

Важен и так называемый антидотный аспект: есть два противоядия при отравлении метанолом — этанол и фомепизол. Этанол дешевле, но при использовании вы должны держать его концентрацию в крови на уровне 1 промилле, что очень сложно (как правило, во время гемодиализа скорость вливания этанола в 2-3 раза выше, чтобы сохранить его на уровне 1 промилле).

Другой антидот, фомепизол, дороже, но когда вы даете пациенту одну дозу каждые 12 часов (во время гемодиализа каждые 4 часа), можете быть уверены, что у вас достаточно времени для гемодиализа или ожидания диагноза.

— Что произошло с выжившими в Эстонии в последующие годы?
— Мы исследовали пациентов из Пярну спустя шесть лет после отравлений. Как выяснилось, из 86 выживших к тому времени умерли около 30. Ещё три десятка человек прошли контроль, а остальных так и не нашли. Среди тех, кто прошел исследования, были случаи нарушения зрения (от очень плохой зрительной функции к полной слепоте) и неврологические нарушения (слабость в ногах и руках, инвалидность).

Это возникло уже после выписки из госпиталя в 2001 году, а это значит, что проблемы, которые имели пациенты сразу после отравления, сохраняются до сих пор. К сожалению, многие из них до сих пор пьют спиртное. Может быть, меньше, но всё еще пьют.

— Отчего умирали люди, которые выжили после отравления?
— Среди тех, кто умер за те шесть лет, причиной смерти семи человек стала алкогольная интоксикация, шести — сердечно-сосудистые заболевания, три человека погибли от травм и ещё три от отравления угарным газом. Если предположить, что употребление алкоголя сыграло определяющую роль в отравлении CO2 и смертельных травмах, мы можем увидеть, что почти в половине случаев пациенты, выжившие после отравления метанолом, продолжали выпивать.

Смертность среди тех людей, которые после пережитого отравления продолжают пить спиртное, выше по сравнению с остальным населением. Основываясь на моем опыте, выжившие должны полностью избегать алкоголя.

— Каково ваше мнение о событиях в Иркутске? Было ли сделано всё необходимое?
— Я не могу ничего ответить, потому что не знаю подробностей урегулирования ситуации. Но могу сказать, что это всегда серьёзный вызов для местной медицинской системы и местной власти. В международных газетах довольно мало информации о вспышке отравлений метанолом в Иркутске. Это всегда очень грустно, когда такие трагедии происходят.

— Можно ли избежать повторения подобных случаев?
— Избежать таких вспышек очень трудно, пока люди употребляют алкоголь. Однако уменьшить их количество возможно. Для этого надо вообще запретить использование метанола. Это сделает некоторые продукты дороже, но я думаю, что это не слишком большая цена за человеческую жизнь.

Вадим Палько, ИА «Иркутск онлайн»