Мэр Хужира: условный срок за вывезенный мусор

Поплатились за креативность?

Мы встретились с Григорием Огдоновым в Хужире накануне вынесения приговора. Мужчина грустно улыбался и невесело шутил, что готовится к реальному сроку за то, что всеми правдами и неправдами пытался ликвидировать свалку, десятилетиями копившуюся на окраине поселка. Неприглядные горы мусора стали местной «достопримечательностью» и знакомой частью пейзажа. Сдвинуть эту гору только силами муниципалитета, по убеждению мэра, было невозможно.

Финансирование работ администрация Хужира пыталась выбить в рамках федеральной целевой программы по охране озера Байкал. В 2013 году удалось войти в ФЦП и обосновать выделение 17 миллионов рублей из федерального бюджета на расчистку территории. Однако здесь, по словам Огдонова, начались первые трудности.

Много вопросов вызывал подсчет объемов вывозимых отходов. Дело в том, что на свалке был перемешан разный мусор, имеющий, соответственно, разную плотность. В конкурсной документации фигурировал показатель в 60 тысяч кубометров, хотя эта цифра по факту была весьма условной, приблизительной. Огдонов рассказал, что для оценки масштабов свалки в Хужире собиралась комиссия с участием специалистов федеральных ведомств, однако к единому мнению они не пришли. В итоге остановились на уровне 60 тысяч кубометров как более-менее объективной величине.

Другая сложность была связана с поиском компании, готовой взяться за уборку свалки. Мэр пояснил, что предварительно связывался с компаниями, специализирующимися на вывозе ТБО, но те выставляли свои экономически обоснованные расчеты для сбора и транспортировки отходов — от 33 до 43 миллионов рублей за ликвидацию свалки. А за 17 миллионов никто не был готов браться за контракт.

Свалка мусора на Ольхоне в 2013 году. Фото Григория Огдонова

Фото Григория Огдонова

Фото Григория Огдонова

Григорий Огдонов признался, что в этих условиях был вынужден обратиться к своему двоюродному брату Владимиру, директору ООО «Дабан». Так совпало, что его компания специализировалась в том числе на вывозе мусора (фирма является оператором единственного лицензированного полигона ТБО в Ольхонском районе).

По словам мэра, в этом случае он руководствовался исключительно благими намерениями. Чтобы уложиться в сумму контракта, подрядчики шли на снижение издержек. Десятки рабочих на протяжении месяца сортировали весь мусор, а затем поэтапно вывозили за пределы острова, в том числе через промежуточные свалки. А также договаривались с попутными водителями грузовых машин, готовых взять на борт металлолом для последующей сдачи в приемку.

Процесс сортировки мусора. Фото Григория Огдонова

Фото Григория Огдонова

Фото Григория Огдонова

— Из-за того, что средств не хватало, свалку убрали впервые в России методом полной сортировки мусора, — поясняет Огдонов. — Отсортировали, спрессовали и вывезли меньшими объемами. В конце ноября 2013 года работы были сданы. Приезжали две комиссии с представителями министерства природных ресурсов, правительства, Роспотребнадзора, Росприроднадзора и прочих. Все проверки мы прошли. После уборки свалки прошло два года, здесь по-прежнему чисто, налажен системный сбор мусора, который вывозится за пределы острова. Только в этом году вывезено около пяти тысяч кубометров.

Расследование расходования средств началось сразу после подачи отчета о выполнении работ в Минприроды. В поселок высадился внушительный десант следователей и оперативников ФСБ. В рамках возбужденного уголовного дела Григорий Огдонов восемь месяцев находился в СИЗО, а после окончания расследования его отпустили под подписку о невыезде. Его брат Владимир и руководитель еще одной подрядной организации во время следствия находились под домашним арестом.

Под следствие попала и местная предпринимательница Марина Пикова. Женщина владеет турбазой в Хужире, в процессе уборки свалки она просто предоставила транспорт для вывоза мусора. Но в итоге оказалась в числе обвиняемых в покушении на мошенничество и получила два года условно. Женщина пояснила, что действия сотрудников СК и ФСБ вызывали недоумение, как и сами обвинения. А осужденный мэр выразил озабоченность положением подрядчиков, которые до сих пор не могут выпутаться из долгов.

— Ладно мне, но ребята (подрядчики — прим. авт.) попали сейчас, — сетует Григорий Огдонов. — Сделав работу, ничего не получили. У них долгов выше крыши, имущество заложено. И при этом работать надо дальше. Впоследствии, говорят, мы якобы всё закопали в овраги, и теперь там только макушки деревьев торчат. Выемку грунта не делали. Адвокаты наши говорили, почему не проводили экспертизы? Мы сами столько денег отдали за три экспертизы и приобщили к материалам дела. Но почему следственная группа не занималась этим?

— Сюда привезли тетеньку, которая ходила с телефоном, нивелиром и еще каким-то оборудованием, — добавляет Марина Пикова. — Она с помощью телефона как-то определила площадь, рассчитала и говорит, что здесь находилось 7 с половиной тысяч кубометров мусора, хотя может быть погрешность, и, наверное, даже 14 тысяч. Представляете? И вот это в итоге вменяется, что тут по их подсчетам было меньше, чем 60 тысяч. Хотя заключался договор со специальной лицензированной организацией, которая посчитала более точно.

Место, где раньше была свалка

Сторона следствия

С позицией осужденных не согласны в региональном управлении Следственного комитета. Как рассказала следователь по особо важным делам СУ СКР по Иркутской области Александра Якимова, обвинение фигурантов дела было полностью обосновано и подкреплено доказательной базой. По качеству расследования и оформления материалов дела не предъявляли претензий ни в прокуратуре области, ни в суде. Да и сами обвиняемые не высказывали жалоб во время следствия.

Следственная группа выезжала на осмотр места свалки уже в декабре 2013 года, когда мэрия Хужира только отчиталась по документам о якобы полном вывозе мусора в рамках госконтракта. Второй выезд на Ольхон следователи организовали в январе 2014 года. По горячим следам следователи обнаружили признаки закопки мусора в лесном массиве, места сжигания и хранения оставшегося мусора.

— Здесь следственная группа обнаружила свежезакопанные следы в земле и было видно, что работала техника, — поясняет Александра Якимова. — Эти места заметны: нет растительности, свежий песок. А так как там неровный участок, на срезе видны слои закопанного мусора, как «слоеный пирог». Осмотр проводился с сотрудниками нацпарка, которые свою местность хорошо знают. И они прямо указывали туда, где раньше были углубления и ямы по 3-4 метра, а уже при осмотре была обнаружена ровная поверхность. Также в нескольких местах следователь осуществляла выкопку мусора. То есть спонтанно брали и подкапывали почву — там был мусор, прямо под свежим слоем земли. На фото это всё было зафиксировано.

Если коротко, состав преступлений, вмененных Огдонову и подрядчикам по уборке мусора, строится на следующих фактах. Во время ликвидации свалки часть отходов просто сжигали прямо на месте, о чем в материалах дела есть множество показаний местных жителей и сотрудников Прибайкальского нацпарка, самих рабочих, а также данные пожарной службы. Некоторые объемы мусора вывозили в Иркутск на полигон.

— Всё фиксировалось, так как местные жители сами обращались в разные службы по тем же поджогам, — сообщает Александра Якимова. — Эти факты регистрировали государственные органы — МЧС, участковые, надзорные органы. Поэтому отрицать это было вообще глупо. Те же работники парома рассказывали, как перевозили горящий мусор в машине.

Подделку документов следователи выявили в подписанных актах приемки мусора на иркутский полигон, куда по условиям контракта подрядчики должны были доставить вывозимые отходы. Причем приписками в пользу подрядчиков занимались по просьбе подсудимых именно руководители коммерческих организаций Иркутска, подписывая необходимые документы при сдаче отходов для подбивки «нужных» объемов. Они признались и дали исчерпывающие показания.

Часть мусора при транспортировке с Ольхона сгружали на полигоне ТБО «Имел-Кутул» в Ольхонском районе, который нельзя было брать в расчет при исполнении госконтракта — эта площадка не была предусмотрена условиями договора как место вывоза отходов. Тем более что в осенне-зимний период 2013 года данный полигон еще не имел лицензии на складирование твердых и жидких отходов и вообще считался незаконной свалкой.

В итоге следователи установили, что документально удалось подтвердить вывоз около шести тысяч кубометров вместо заявленных 60 тысяч. На основе этого произвели расчеты, по которым подрядчику за выполненные работы фактически должны были выплатить около 900 тысяч рублей. Соответственно, оставшиеся 16 миллионов рублей по госконтракту из федерального бюджета фигуранты дела пытались получить незаконно, представив подложные документы.

— Так как на свалке работали десятки людей, скрыть факты закапывания мусора было невозможно, — отмечает следователь. — Самые правдивые и непротиворечивые показания давали не местные жители, на которых Огдоновы не могли оказать давления. Не секрет, что на Ольхоне живет много родственников Григория Огдонова. И эта клановость, которая могла повлиять на свидетелей, стала одним из оснований ареста. Мы допрашивали местных жителей, когда Огдоновы находились под арестом и под домашним арестом и не могли на что-либо влиять. А уже в суде, во время которого все были на свободе, пошло давление, показания свидетели начали немного менять. Однако это ни коим образом не повлияло на исход дела.

***
Пока неясно, будут ли осужденные опротестовывать приговор — по словам Григория Огдонова, этот вопрос еще обсуждается с другими фигурантами дела. Хотя по судебному вердикту главу Хужира и не лишили права занимать государственные и муниципальные должности, ему, вероятно, всё же придется покинуть мэрский пост. Если апелляцию не подадут за десять дней, приговор вступит в законную силу и Огдонов будет вынужден подать в отставку — таково положение устава муниципалитета.

Андрей Щепин, ИА «Иркутск онлайн»

Автор фото — Илья Татарников