Пару недель назад ездили в Аршан. Горы, чистый воздух, лечебная водичка, позы-чебуреки… Красота! 3 дня отдохнули, на четвертый, перед отъездом, решили всё-таки рвануть к водопадам. Ступить, так сказать, на терренкуры. Ну, рюкзак на плечи, ребенка туда же – и вперед.
Первое впечатление: напрасно Питер Джексон снимает в Новой Зеландии. У нас не хуже пейзажи! Извилистые горные тропы, ходьба по которым заменит любой тренажер в спортзале. Над ними смыкаются гигантские деревья, погружая окружающее пространство вместе с туристами в зеленоватый полумрак. Бодрая стремительная Кынгырга – по ней могли б сплавляться гномы в бочках, как во второй части «Хоббита». И вот преодолеваешь последние естественные ступеньки, «сложившиеся» из корней, пытаясь попутно делать фото чудных видов так, чтобы камера не слишком тряслась в руках от непривычной для офисного тельца нагрузки, взбираешься на округлую вершину, а там… снова гора. Гора мусора.
И это потрясающе! Вот ведь энтузиазм: мало того, что подъем сам по себе не так прост – так люди еще нагружают себя многая литра пива, ну, там чипсиками, сигаретками на добивочку. Взошел на вершину, взопрел в процессе, присел на корты, пивас хлебаешь, отдыхаешь, лепота-красота кругом, птицы поют, ветерочек-шепоточек…
Расслабился, передохнул, галочку в ведомость неленивого туриста поставил… Пора и обратно идти: пиво-то закончилось. А тара пустая осталась. Ну, не тащить же такую тяжесть вниз на себе!
Так думают те, кто загадил окрестные аршанские горы? – Не знаю. Это вольная реконструкция. Возможно, они и вовсе не думают. То ли от неумения, то ли от нежелания. Потому что наделенные способностью соображать особи рода человеческого, как мне кажется, должны бы сознавать, что гадить там, где сидишь – это присуще иным биологическим видам. Человека отличает определенная система организации личной и общественной гигиены. В которую входит понятие «мусорка». И понятие «противно». Когда мусорка везде вокруг – должно быть противно. Ибо даже свиньи мажутся в смеси собственных экскрементов и почвы не потому, что им нравится или хотя бы все равно, а чтобы насекомые не донимали.
Не то чтобы я намекаю, будто все те, кто затащил на сотню метров вверх пластиковые и стеклянные бутылки и бросил их там вместе с пустыми пакетами, обёртками от шоколадки, окурками, хуже или тупее свиней. Просто не устаю удивляться: почему осознание, что убирать за собой – нормально и правильно, а иное – плохо и некрасиво, так стремительно редуцировалось до отрицательной величины? Как человеку самому не противно, приехав на природу, находиться среди мусора, более того, умножать его?
А с другой стороны, если у нас такой срач на улицах, что удивляться? Если бросить мусор под ноги на площадке, у подъезда, на центральной улице – словом, там, где ты живешь, – в порядке вещей, что говорить о санитарии в вояжах по местам отдаленным?
И никакая социальная стратификация тут не работает: уровень дохода и общественный статус не влияют на руку, которая выбрасывает смятую сигаретную пачку из окна – из окна «лэнд ровера» или из окна трамвая.
Тут 2 пути: долгий воспитательный процесс, в результате которого, наверное, лет через 200 у нас станет так же чисто, как в немецких Альпах у замка Нойшванштайн. Или репрессивные меры, в результате которых чисто, может быть, станет немного ранее.
В Сингапур, конечно, мы не превратимся. Но если ваша кошка упорно испражняется на ковёр и прудит в ботинки, вы действительно будете годами в ежедневном режиме объяснять ей, что «это нехорошо»?
