Для меня Эрве Базен и Эльза Триоле как-то прочно соединились по теме и времени. Коль скоро я вспомнила о Базене, в памяти возникли воспоминания о романах Эльзы Триоле, в том числе «Розах в кредит». Когда я их читала, тогда еще не писали доступно о Лиле Брик, и я не знала, что Эльза ее родная младшая сестра. В 1918 году Эльза вышла замуж за французского офицера Андре Триоле и уехала с ним во Францию. В 1922 году занялась литературным творчеством. Выпустила произведения «На Таити», «Земляничка» и другие. В годы Второй мировой войны находилась в оккупированной Франции на нелегальном положении. После войны совместно со вторым мужем, писателем-коммунистом Луи Арагоном многократно посещала СССР, где издавались большими тиражами «Нейлоновый век», «Незваные гости» и так далее. В дальнейшем ее отношение к «Советам» резко ухудшилось.
Эти «Розы в кредит» поразили меня тогда контрастами сюжета. Во время немецкой оккупации Франции в нищей лачуге женщины легкого поведения рождается девочка совершенной внешности. Она испытывает такое отвращение к грязи, крысам, уродству, что часто предпочитает проводить время в лесу. После окончания младшей школы мать подружки – парикмахерша – берет ее в ученицы. Девочка попадает в чистенький душистый салон. У нее появляется цель жизни: создание своего личного чистенького современного гнездышка. Важная часть ее стремлений – Даниэль из династии специалистов по разведению роз. Даниэль – фанат своего дела. Мартина неистребимо любит его с детства. Чудеса целеустремленности проявляет она в борьбе за свое счастье. Ей удается заполучить и квартирку в Париже и Даниэля, не устоявшего перед ее красотой. Мартина стремится к совершенству во всем, не понимая, что ее совершенство – стандарт для золушек послевоенного времени, что «она обожествляет современные удобства, как язычница, а ей дали в руки кредит – волшебную лампу Аладдина, стоит потереть ее, и дьявол тут как тут, к твоим услугам».
Даниэль пытается приобщить ее к своей ферме, к таинству выведения особых сортов розы, к искусству. Он не хочет верить, что внешнее совершенство не соответствует внутреннему. «Из любопытства Даниель повел ее в картинную галерею на ретроспективную выставку – от классических произведений до современных. Интересно, что-то ей понравится.
– Ничего, – отрезала Мартина, – я предпочитаю полотно, не запачканное красками, чистое… Даниель опешил, не нашелся, что сказать… Мартина, казалось, попросту не понимала, что такое творчество, искусство… Потрясающе – полное отрицание искусства! Мартина какой-то уникум. А до чего странным было то упоение, с каким она восклицала: „Как красиво!“, – стоя перед витриной, в которой выставлены предметы домашнего обихода. Мартина любила все новое, полированное, лакированное, чистое, гладкое, атласистое, безукоризненное! Это не мешало Мартине одеваться с большим вкусом и к тому же на гроши. Даниель благоговел перед непостижимостью Мартины, полной для него тайн… Подумать только, ведь в самой природе Мартина тоже искала лишь безукоризненное: небо, солнце, луна, дальние горизонты нравились ей тем, что расстояние скрадывает все возможные изъяны».
«Даниеля раздражало даже не количество ее покупок, а их мизерность. Если бы она мечтала о бриллиантовом ожерелье или старинном замке, но нет, она страстно жаждала иметь этот гарнитур, столовую-гостиную, и эту слегка скабрезную картинку, на которой порыв ветра оголил женщину на глазах у ее судей. Сидя на маленьком диванчике, Даниель испытывал щемящую жалость к Мартине, разве можно забыть, откуда она вышла, лачугу. Мари… Вот она и цепляется за пошлый мещанский уют… Действительно, что мог он противопоставить хозяйственно-бытовому идеалу Мартины?! Она – дикарка, завороженная яркими безделушками, привезенными белыми…»
Жизнь продолжалась. Мартина крутилась между уплатами кредитов. Потребности ее росли. Они также не понимали друг друга. Даниэль все больше отдалялся от нее.
«Мартина ему осточертела. Он был сыт Мартиной по горло. Она олицетворяла собой все, что ему было ненавистно, вульгарная, пошлая, с пошлым образом жизни, с пошлыми мыслями, мещанка, исподтишка занимающаяся мелким мошенничеством… Все в ней было мелочно, пропитано дурным вкусом». Практически Даниэль уже не жил с ней.
«…она ни с кем не дружила, и в конечном счете бридж был самым крепким связующим звеном между ней и остальным человечеством. Она ходила в гости, принимала у себя… Отсюда возникла необходимость заново меблировать квартиру. Мартина повидала теперь немало интерьеров; побывала в особняках, обставленных современной и старинной мебелью, роскошной, высшего качества. Теперь она была уверена, что ее комбинированный гарнитур может вызвать только смех. Понадобилась мебель, которая помогла бы ей перейти из одного круга людей в другой, высший. Она придумывала себе оправдания, но в действительности потребность приобретать вещи превратилась у нее в болезненную манию, своего рода ненасытный голод: она никак не могла совладать с собой. Если бы Даниель к ней вернулся, прежний Даниель, ей ничего больше не было бы нужно… Но он ограничивался тем, что навещал ее время от времени, как врач, приходящий проверить пульс у больного».
Потеря мужа вызвала у Мартины нервный срыв, потом полную апатию. Она стала много есть. Когда поехала наследовать кусок земли, на которой стояла лачуга матери, осталась в ней ночевать. Конец ужасный: она заснула, и ее живьем сожрали крысы.
В цикл романов Эльзы Триоле «Нейлоновый век» вошли книги «Розы в кредит» (1959), «Луна-парк» (1959) и «Душа» (1963). Вы найдете и другие ее романы, написанные позднее. Триоле знакомила французского читателя с русской классической и современной литературой, переводила произведения А. Чехова и Н. Гоголя, стихотворения русских поэтов. 30-40 лет назад Триоле была очень популярна. Мне показалось интересным мнение о ней одной читательницы:
«Есть авторы, которых забыли после октябрьской революции, потому что авторы были неугодны советской власти. А есть и те, память о которых была почти сметена ветром перестройки. И не потому, что они как-то не так писали, а просто… по непонятным мне причинам. В случае с Эльзой Триоле я вообще причин найти не могу, потому что роман „Розы в кредит“ сейчас более, чем актуален… Может, ее произведения не гениальны, но во всяком случае гораздо более достойны с литературной точки зрения, чем большинство книг, которые издаются сейчас огромными тиражами… Советская критика привила мнение о романе, как о клеймящем буржуазную пошлость, мещанство и т. д. Но лично для меня это был рассказ о трагедии человека, лишь отчасти обусловленной окружающей действительностью. Так чем плох человек, который целенаправленно идет к своей мечте, хотя это очень и очень сложно, практически нереально. Причем, заметьте, идет не по трупам, не по головам, не через чужие постели… Я признаюсь, что в книжке нет ни одного героя, который был бы мне глубоко симпатичен. Скорее, о персонажах романа я могу говорить „менее противен“, но это мое личное восприятие, которое не мешает смотреть на вещи объективно. Точнее, на историю, рассказанную более пятидесяти лет назад, но сейчас заново обретшую актуальность…»
