Бельгийская писательница Амели Нотомб родилась в Японии, знает японский язык, японские обычаи и традиции. «Страх и трепет» – самый знаменитый роман Нотомб. Он номинировался на Гонкуровскую премию, был удостоен премии Французской академии и переведен на десятки языков. В романе раскрыта изнанка деловой японской этики, увиденная глазами иностранки (обязательно найдите и почитайте о деловой этике Японии – это очень интересно). В основе книги – реальный факт авторской биографии. Окончив университет, Амели год проработала в крупной токийской компании. В компанию Юмимото ее взяли, чем заниматься не объяснили, она была в подчинении у всех. По десять раз переделывала пустяковые задания, которые никто не проверял. Запуталась в японских негласных «не принято», «не положено», «не допустимо». Единственный, кто ей сочувствовал, это мадемуазель Мори, непосредственная начальница.
Итак, «мадемуазель Мори была ростом один метр восемьдесят сантиметров, рост, которого редко достигал японский мужчина. Она была восхитительно стройна и грациозна, несмотря на японскую несгибаемость, которой ей пришлось принести себя в жертву. Но более всего меня очаровало великолепие ее лица. Она разговаривала со мной, а я слушала ее мягкий интеллигентный голос. У нее был самый красивый в мире нос, японский нос, этот неповторимый нос с тонкими деликатными ноздрями, которые узнаешь среди тысяч. Не каждый японец обладает таким носом. Фубуки Мори в совершенстве воплощала японскую красоту, поражал лишь ее рост. Лицо, венчавшее ее долгий силуэт, было подобно „гвоздике древней Японии“, символу благородной девушки прошедших времен. Ему было суждено царить над миром».
Один из начальников попросил Амели сделать отчет по одной теме, что она с блеском исполнила. Это вызвало бурю негодования всей администрации, т. к. это была не ее работа, и ей не позволено было демонстрировать свои деловые качества.
Я думала, что японцы максимально используют интеллектуальные возможности всех своих работников на благо фирмы. Но, оказывается, они крепко закованы в броню условностей и на работе, и дома. Особенно женщины. Японские странствующие рыцари никогда не поклонялись женщине, как это делали европейские рыцари. Женщина была существом неравноценным мужчине. И современные требования к ней довольно жесткие.
«Если и есть за что восхищаться японкой, а не восхищаться ею невозможно, то за то, что она до сих пор не покончила с собой. С самого раннего детства на ее мозг по капле накладывается гипс: „Если к двадцати пяти годам ты не вышла замуж, стыдись“, „если ты смеешься, никто не назовет тебя изысканной“, „если твое лицо выражает какое-либо чувство, ты вульгарна“, „если на твоем теле есть хоть один волосок, ты непристойна“, „если молодой человек целует тебя в щеку на людях, ты шлюха“, „если ты ешь с удовольствием, ты свинья“, „если любишь поспать, ты корова“ и т. д.
Не стоит надеяться ни на что хорошее. Не надейся на радость, твое удовольствие повредит тебе. Не надейся на любовь, она того не стоит… Не надейся, что жизнь одарит тебя, чем бы то ни было, потому что каждый год она будет у тебя что-нибудь отнимать. Не надейся даже на такую простую вещь, как спокойствие, потому что у тебя нет причин оставаться спокойной.
Надейся на то, что будешь работать. Учитывая твой пол, у тебя мало шансов достичь высот, но надейся послужить своему предприятию. Работа принесет тебе деньги, и это не доставит тебе никакого удовольствия, но, возможно, придаст тебе вес в случае замужества…
А теперь начинается бесконечная череда твоих бесплодных обязанностей. Ты должна быть безупречна только потому, что это самое малое, что от тебя требуется. Безупречность не принесет тебе ничего, кроме безупречности, здесь нет причин ни для гордости, ни, еще того менее, для удовольствия. Я никогда не смогу перечислить все твои обязанности, потому что в твоей жизни не будет ни минуты, когда ты не будешь подчиняться одной из них. Например, даже когда ты уединишься в туалете ради унизительной нужды облегчить свой мочевой пузырь, ты должна будешь следить за тем, чтобы никто не услышал звон твоего ручейка, а, значит, тебе придется беспрерывно спускать воду…».
«Ты голодна? Ешь мало, потому что ты должна оставаться худой, не ради удовольствия увидеть обращенные на тебя на улице взгляды, – их не будет, – а потому, что иметь округлые формы стыдно. Ты обязана быть красивой. Если тебе это удается, твоя красота не принесет тебе никакой радости. Единственные комплименты, которые ты услышишь, прозвучат из уст жителей запада, а всем хорошо известно, что они лишены всякого вкуса…
Ты обязана выйти замуж, предпочтительнее до двадцати пяти лет, даты истечения твоего срока годности. Твой муж не будет любить тебя, если только он не идиот. А быть любимой идиотом глупо. В любом случае, будет он тебя любить или нет, ты его не увидишь. В два часа ночи домой вернется изнуренный и зачастую пьяный мужчина, чтобы рухнуть на семейное ложе, которое он покинет в шесть утра, не обмолвившись с тобой словечком.
Ты обязана иметь детей, с которыми будешь обращаться как с божествами до трех лет, возраста, когда одним махом ты изгонишь их из рая, чтобы отдать на военную службу, которая продлится от трех до восемнадцати лет и затем от двадцати пяти лет до смерти. Ты обязана производить на свет создания, которые будут столь же несчастны, насколько счастливыми будут первые три года их жизни.
Маловероятно, что ты выйдешь замуж по любви, но если это случится, ты будешь несчастна, потому что увидишь, как страдает твой муж… Если ты кого-нибудь любишь, значит, ты дурно воспитана. В первые дни после свадьбы ты будешь притворяться. И нужно признать, что ни одна женщина не умеет притворяться так же талантливо, как ты.
Ты обязана жертвовать собой ради других. Но не думай, что те, кому ты приносишь себя в жертву, станут от этого счастливее. Это лишь позволит им не краснеть за тебя. У тебя нет ни малейшего шанса ни самой быть счастливой, ни осчастливить кого-нибудь…
…Рано или поздно ты не выдержишь и чем-нибудь обесчестишь себя: или ты заведешь любовника, или растолстеешь, или станешь ленивой, кто знает. Давно замечено, что люди в целом и женщины в частности не способны прожить долгое время, не поддавшись какому-либо из плотских удовольствий. В действительности, сладострастия нужно избегать потому, что от него потеют. Нет ничего постыднее пота. Если ты с жадностью глотаешь чашку горячей лапши, если ты предаешься безумствам секса, если зимой ты дремлешь у очага, ты вспотеешь. И тогда никто уже не усомнится в твоей вульгарности.
Не стоит колебаться между потоотделением и самоубийством. Пролить кровь так же почетно, как потеть – отвратительно. Если ты выберешь смерть, то уже никогда не вспотеешь, и твоя тревога уляжется навсегда».
Вот такой женский моральный кодекс. В Японии, к слову сказать, самый высокий процент самоубийств.
Затем Амели втягивает Мори в конфликт между ее обязанностью выйти замуж и быть обесчещенной потеющим голландцем.
«Фубуки была безупречна. Ее единственным недостатком было то, что в свои двадцать девять лет она еще не вышла замуж. Нет никакого сомнения в том, что она стыдилась этого. В дружественной Юмимото компании работал голландец двадцати семи лет по имени Пит Крамер. Поскольку его рост равнялся одному метру девяноста сантиметрам, я подумала, что он мог бы стать неплохой партией для Фубуки. К несчастью, было очень жарко. Голландец снял пиджак, и на его рубашке выступили широкие пятна пота вокруг подмышек. Я увидела, как Фубуки изменилась в лице. Самым смешным было то, что Пит Крамер даже не заметил того, что стал объектом скандального происшествия и причиной потери душевного равновесия милой мадемуазель Мори».
Фубуки почувствовала себя обесчещенной и объявила войну своей подчиненной. Она поставила Амели убирать туалеты. Длительное время до конца контракта девушка с прекрасным образованием провела в туалетах. Она не уволилась – это означало потерять лицо. Никто из руководства не вмешивался – это не принято. По окончании контракта она по очереди благодарила всех вышестоящих, то есть абсолютно всех, за бесценный опыт работы в крупной японской компании. Японцы воспринимали это серьезно, без какого-либо замешательства. Ибо работать с такой высококультурной нацией – честь, даже если в туалетах. Книга интересная, ироничная, читается легко.
