Недавно, где-то в новостях мелькнуло, что 20 декабря в Америке был зафиксирован всплеск самоубийств. Люди настолько страшились конца света, что решили выбрать самоотвод на собственный вкус. Оказывается, с самостоятельностью тоже можно переборщить.
А может, люди спешили поставить точку, справедливо опасаясь, что мироздание оборвёт их личную историю на запятой. Или даже на полуслове. Да что там личная история! Любой оборванный кадр хроники чужой жизни вызывает ощущение смутной потери. Как некогда любимый ласковый кролик в аппетитно дымящейся тарелке, подброшенной недругами. В смысле, ну вот, и что дальше?! В таком контексте я и рассматривал день долгожданного апокалипсиса.
Час ночи. Вид с балкона. У сауны напротив паркуется потёртая Тойота. На мороз неспешно, деловито и бесстрастно выступают четыре девушки. Угловатые колени в сеточку, сапоги до бедра. Дым сигарет маскирует фигуры девчонок надёжнее их редкой одёжки. Некоторое время они жадно кутаются в дым, словно в вуаль стыда.
– Ну что, девки, - доносится хриплый голос, - говорят, эти козлы уже лыка не вяжут. Может, пронесёт! Деньги пополам?
Дымовая завеса рассеивается. Фигуры, неуклюже переставляя каблуки, входят внутрь. На них мишура и красные колпаки. Снегурки несут тепло.
Пять вечера. Иркутская мэрия. Я сижу в углу и конспектирую доклады ответственных лиц. Мне положено, я журналист. Но какой юморист запланировал заседание комиссии по чрезвычайным ситуациям на вечер конца света? Пытливо всматриваюсь в лица. Под новогодней ёлкой, мило, по-домашнему украсившей зал заседаний, напряжённые, суровые лица в погонах. Погоны отсвечивают в амальгаме игрушечных шаров. Мне становится спокойно. Наполняюсь уверенностью в завтрашнем дне. Очень кстати.
18-00. Иду домой. Мороз, мгла, тревожные гудки автомобилей. Чепуха! У меня приступ острого оптимизма. Пятница, вечер! А может кутнуть? Пива с креветками? У столба с праздничным объявлением «21 декабря – квантовый переход!» прилавок с рыбой. Закутанная в шаль торговка цветом, формами и консистенцией напоминает свой безмятежный товар. На фоне прилавка она выделяется только оскалом, которым оживил её лицо мороз. Нос, вероятно, заложило, воздух поступает через открытый рот. Во рту разместились зубы всех видов металла и сплавов, когда-либо отлитых человечеством. Отменный способ привлечь к себе внимание богатых и сильных мужчин. От ювелиров, до сотрудников безопасности аэровокзала.
- Почём креветки? – спрашиваю.
- Трыста.
- А не дорого для конца света? – подмигиваю, кивая на объявление о квантовом переходе. – Быстрее распродадите, быстрее дома окажетесь. Завтра деньги не понадобятся!
– Деньгы не нужны будут, говорышь? – выдыхает она и усаживается на разделочный топчан. – Так ы не торгуйся тогда, параноик!
Нет, думал я по прибытии домой, сложив мороженые ноги на батарею. Нет. Мирозданию, или Создателю, кто бы он ни был, слишком интересно смотреть наши истории. И пусть всегда будут люди, которые норовят выставить меркантильный интерес заботой о ближнем, повествование не оборвётся. С наступающим, друзья! С новым!
PS: Креветок я так и не купил.
