Об истории первой научной станции на Байкале

До начала 20-го столетия исследователи посещали берега Байкала лишь во время кратковременных поездок, экспедиций либо оказывались здесь «волею судеб» и милостию иркутского генерал-губернатора. Чтобы наладить регулярные наблюдения за жизнью озер, необходима была постоянно действующая научная станция.

Группа известных молодых ученых подала в Императорскую академию наук в Петербурге записку с убедительным обоснованием: «Исследование Байкала представляет национальную задачу русских ученых… Мы должны знать Байкал не хуже, чем, например, швейцарцы своё Женевское озеро». На основании докладной в 1916 году при Академии наук создали Комиссию по изучению озера Байкала (КИБ). Но средств на организацию и содержание не оказалось ни в Русском географическом обществе, ни в Академии наук.

На этом этапе выдающуюся роль сыграл иркутянин, сын польского ссыльнопоселенца, выпускник МГУ Виталий Чеславович Дорогостайский. В 1915 году он обратился к Николаю Александровичу Второву, иркутскому миллионеру, владельцу громадного по тем временам пассажа (торгового центра — Прим. ред.) и сумел заразить его энтузиазмом исследований Байкала. Меценат выделил крупную по тем временам сумму 16 тысяч рублей — это было знаковым событием. В тот же день состоялось решающее заседание в Академии наук. Ученый лично начал руководить постройкой катера.

Комиссия по изучению озера снарядила на Байкал первую академическую экспедицию, в которую вошли несколько наиболее активных энтузиастов: Вячеслав Дорогостайский, Константин Мейер, Глеб Верещагин и студент Михаил Розанов. Три основные задачи поездки: изучение фауны и флоры Байкала в связи с условиями существования организмов, выбор места для организации постоянной научной станции, постройка первого судна, приспособленного для научных исследований.

Дорогостайский с Розановым приехали на Байкал 13 мая 1916 года. Уже 6 июля исследовательский катер «Чайка» уже спустили на воду. Тогда же возник спор о том, где быть первой исследовательской станции. Верещагин настаивал на Чивыркуйском заливе, Дорогостайский предлагал бухту Большие Коты в 20 километрах от истока Ангары. Спор решила сама история.

Рейс на исследовательском катере «Чайка» под руководством Дорогостайского и под эгидой Московского университета состоялся в 1917 году. Затем началась Гражданская война, полностью отделившая Сибирь от Центральной России. В 1918 году появился Иркутский университет. Для организации физико-математического факультета с запада пригласили нескольких профессоров, среди которых был и Виталий Дорогостайский. В 1919 году он организовал в Иркутске кабинет зоологии позвоночных при физико-математическом факультете университета. В том же году, не имея официального финансирования, открыл в поселке Большие Коты Байкальскую гидробиологическую станцию.

Тяжела была судьба исследователя. В 1920 году он со спутниками собирался на «Чайке» на озеро Фролиха, но судно реквизировала Военная флотилия (военморы). Позже ученого арестовали, посадили в тюрьму, выпустив только осенью.

Экспедиция на Фролиху состоялась только в 1921 году. На следующий год Дорогостайскому удалось приступить к давно задуманным планктонным исследованиям на Байкале совместно с зоологом профессором Борисом Сварчевским, преподавателем-ботаником Владиславом Яснитским и двумя студентами. Это был прообраз будущей «точки № 1» — пункта постоянного экологического мониторинга процессов в открытой пелагиали Байкала (пелагическая зона — среда обитания пелагических организмов — планктона, нектона, плейстона — Прим.ред). К сожалению, регулярность наблюдений в то время не удалось сохранить. Академия наук в условиях Гражданской войны не могла курировать гидробиологическую станцию и передала ее Иркутскому университету в пользование на три года.

Катер базировался у набережной Ангары, где располагался дом профессора Дорогостайского. Зимой 1922–1923 годов по вине заведующего биостанцией «Чайку» не вытащили на берег. Судно вмерзло в лед, его едва не раздавило. В другой раз уличные мальчишки побили стекла в каюте.

В обоих случаях органы поспешили возложить вину на ученого, и даже привлечь к уголовной ответственности за ненадлежащее хранение имущества. Судно то и дело реквизировали различные ведомства, каждый раз возвращая в разукомплектованном и неисправном состоянии. Собственная мечта и детище стали непосильной ношей для Виталия Чеславовича.

В 1924 году, по окончании гражданской войны, Дорогостайский отправил Николаю Насонову письмо с просьбой избавить его от непосильной ноши — Байкальской гидробиологической станции и катера, которые содержались практически на личные средства ученого. Комиссия отреагировала. Должность председателя Комиссии по изучению Байкала занял академик Петр Сушкин, а секретарем избрали Глеба Верещагина, известного к тому времени исследователя озер.

В декабре 1924 года он приехал в Иркутск для выяснения обстановки и договорился с Дорогостайским о разделе имущества гидробиологической станции и дальнейшем продолжении работ. Катер отошел Академии наук, за университетом оставались здание биостанции, часть инвентаря и шестивесельный бот. Для дальних экспедиций он не подходил, но отбирать пробы в окрестностях Больших Котов с него было возможно. Глеб Юрьевич был чрезвычайно признателен Виталию Чеславовичу за то, что ему в годы войны удалось сохранить «Чайку». Летом 1925 года Верещагин запланировал отправиться на ней в экспедицию со своим составом.

Заведующим биостанцией стал ботаник Владислав Яснитский, в дальнейшем — профессор ИГУ. Под его руководством состоялись первые исследования фитопланктона не только у Больших Котов, но и в других районах Байкала.

Больше интересных историй читайте на сайте юбилея ИГУ.

Фотографии предоставлены ИГУ

IRK.ru