Азбука Иркутска: Александр Третий

Александр Третий: как батюшку переплавили в дедушку

Если вы спросите у любого иркутского аборигена «А где царь?», вас моментально проводят в нужном направлении. Монумент императору Александру Третьему — обязательное место паломничества всех туристов и одно из самых любимых мест для самих иркутян. Любят этого «гиганта» не только за красоту и живописные окрестности, но и за богатую историю.

Впервые идея установить в городе памятник самому консервативному российскому императору появилась 28 ноября 1900 года на очередном заседании иркутской думы. Высказали ее гласные (это предки наших депутатов) городской думы в знак благодарности «в Бозе почившему государю за строительство Транссибирской магистрали».

За воплощение проекта в жизнь взялись основательно: на этом же заседании на имя тогдашнего губернатора Александра Ильича Пантелеева оформили прошение, чтобы он в свою очередь обратился к государю-императору Николаю Александровичу за «высочайшим соизволением» на открытие сбора средств для изготовления и установки памятника — такой вот обязательный элемент бюрократии тех лет. Молодому царю идея монумента в честь отца пришлась по душе, и высочайшее соизволение было получено в рекордно короткие сроки — уже 6 декабря 1900 года. Радостный Николай Второй попросил Пантелеева передать гласным иркутской думы не только разрешение, но и благодарность за то, что они «единогласно» принялись за осуществление такого «благородного почина».

Между тем многие историки утверждают: идея создания монумента принадлежала не думе, а непосредственно Пантелееву. Как пишет известный иркутский краевед Евгений Шободоев, губернатор Пантелеев был новым «начальником края» — он только-только сменил на посту губернатора Горемыкина, и до этого служил он в Отдельном жандармском корпусе. Либералы шептались, что никакого «единогласия» среди гласных не было и в помине. Просто Горемыкин оставил после себя Иркутску театр, Пантелеев же захотел затмить заслуги предшественника. Редактор газеты «Восточное обозрение» и гласный думы Иван Иванович Попов отмечал: «Городская дума отнеслась не особенно сочувственно к этой затее. Гласные полагали, что в Иркутске, где нет еще мостовых, рано ставить монументы».

Как бы там ни было, а специальный комитет по сбору средств для установки памятника под руководством губернатора был создан. Фактически же руководил комитетом архитектор Иван Фомич Тамулевич.

— Изначально планировалось установить три памятника, — рассказывает начальник отдела краеведческого музея и преподаватель ИГУ Александр Ануфриев. — Первый — в столице, в начале магистрали, второй — в конце пути, во Владивостоке, и третий — посередине, в Иркутске, в центре Сибири. Но, увы, этим чаяньям не суждено было сбыться. В итоге установили только один памятник у нас в Иркутске.

Но даже установки единственного из трех задуманных монументов пришлось ждать почти десять лет. За это время активистам, ратовавшим за осуществление проекта, пришлось преодолеть немало трудностей. Во-первых, с самого начала обнаружилась нехватка средств. «Монументальный комитет» поставил перед собой поистине наполеоновский план — закончить все работы к 1903 году. На воплощение затеи выделили 10 тысяч рублей. Казначей комитета Борис Григорьевич Патушинский быстро произвел необходимые подсчеты и развел руками: монумент обойдется минимум в 300 тысяч рублей. Комитет снова поставил перед собой трудную задачу — собрать деньги во что бы то ни стало.

По распространенной практике тех лет средства собирали по всей стране с помощью подписки: человек подписывал бумагу с обещанием внести деньги. 31 декабря 1900 года Пантелеев собрал 120 богатейших в городе людей, представителей контор, фирм и банков. Никто не осмелился проигнорировать приглашение. Наличных денег этот вечер не принес, но по подписке удалось собрать 31,5 тысячи рублей.

Письма с предложениями пожертвовать средства на «богоугодное дело» также получили и многие богатеи Иркутска, не удостоившиеся личной просьбы губернатора. Через официальные каналы и местную прессу были извещены практически все территории от Урала до Тихого океана. Письма рассылались не только русским купцам, промышленникам и знатным людям. Их получали родовые старшины и богатые люди национальных окраин. Всего комитет выдал 2 271 подписной лист. Большая часть рассылалась по почте официальным лицам: генерал-губернаторам, губернаторам, главам церковных епархий.

Газеты вовсю славили жертвователей средств, помощь пришла даже от банков: так, Иркутское отделение Сибирского торгового банка положило собираемые комитетом средства под 4% годовых — небывалый по тем временам процент по вкладам. И все же сбор средств двигался с трудом, многие из тех, кто подписался, наличность так и не вносили. К началу 1903 года удалось собрать только 150 тысяч рублей.

Еще одна проблема, с которой столкнулись активисты — выбор места под монумент. Дума отвела довольно большой участок на набережной реки Ангары, как значится в хрониках города — по оси улицы Большая (современная улица Карла Маркса).

— Император-самодержец должен был смотреть на Кругобайкальскую железную дорогу, — уточняет Александр Ануфриев. — Высказывалось, правда, предположение повернуть его лицом еще и к вокзалу — мол, пусть встречает всех приезжающих. Но тогда бы монумент получился задом ко всем значимым по тем временам учреждениям Иркутска, поэтому решили: пусть смотрит на КБЖД.

На выбранном участке земли ранее располагались лесные склады, которые пришлось сносить и разбирать. Но главным недостатком выбранного места оказалась постоянная угроза затопления — участок земли слишком полого спускался к реке, и в половодье здесь все время разливалась вода. Жители этой части города еще до сих пор со страхом вспоминали крупное наводнение 1870 года, когда вода поднялась чуть ли не до середины стен Прокопьевской церкви на берегу Ангары. Дамбы, защищавшей находившуюся неподалеку губернаторскую резиденцию, не хватало — решено было строить еще одну преграду для воды. Дело пошло споро, грунт и гальку свозили со строящегося неподалеку здания Общественного собрания. Вот только, судя по сохранившимся документам, подрядчики часто жаловались на неусыпный контроль чиновников и губернатора — он часто наблюдал за работами из собственного дома.

Со временем возникла еще и третья проблема: участники комитета хотели установить в городе не просто очередной памятник царю-батюшке, они пожелали, чтобы этот монумент славил всех значимых для истории Сибири лиц — от Ермака до Сперанского и Муравьева-Амурского. Плюс ко всему, памятник должен был быть в высоту не менее 11 метров — только так он гармонично вписывался в окружающую панораму набережной. В летописях Иркутска сохранились воспоминания о том, как производили эти «замеры»: пришлось колотить на всю высоту деревянные щиты – в итоге получилась конструкция устрашающей формы и размеров, на которую горожане бросали тревожные взгляды.

Чтобы учесть все эти нюансы, нужен был хороший концептуальный проект — как сказали бы сегодня. Заказывать его, разумеется, было решено в столице. В этом сибирякам очень помог председатель Санкт-Петербургского общества архитекторов граф Павел Юльевич Сюзор. Судя по сохранившейся переписке с комитетом, именно ему принадлежала идея проведения небольшого — частного, как тогда говорилось — конкурса среди известных и модных в те времена архитекторов. В нем приняли участие пять архитекторов, и каждый проект получил вознаграждение. Победителем в итоге был признан проект Роберта Романовича Баха.

Согласно эскизам Баха, на гранях пьедестала портреты выдающихся исторических деятелей, которые внесли заметный вклад в освоение и развитие Сибири. На западной грани изображен генерал-губернатор Восточной Сибири, граф Николай Николаевич Муравьёв-Амурский. На северной части — Ермак, на южной — Михаил Михайлович Сперанский, который был с 1819 по 1821 годы генерал-губернатором Восточной Сибири и провел успешные реформы региона. А на восточной стороне — двуглавый орёл, в лапах которого царский рескрипт от 19 мая 1891 года на имя наследника цесаревича Николая Александровича о закладке «сплошного Сибирского железнодорожного пути» — Транссибирской магистрали. Памятник решено было отливать из темной бронзы, полированные блоки изготавливали из дорогого финского гранита.

Иркутск встретил новость о начале работы над монументом ликованием. Работы по подготовке сквера на месте установки статуи царя возобновились с утроенной силой. Очень скоро энтузиасты построили даже пристань для прогулочных лодок, а планируемый бульвар у реки назвали Александровским.

Конечно, наполеоновским планам комитета сбыться было не суждено. В 1903 году работы над монументом завершить не удалось. 22 июня 1903 года, в день окончания работ по прокладке сибирского рельсового пути, состоялась торжественная церемония закладки фундамента под памятник. Любопытный факт: Александр Пантелеев в это время сложил с себя губернаторские полномочия. Но в торжественной церемонии он участие все же принял. После крестного хода, молебна и торжественного марша войск на месте монумента установили серебряную доску с надписью о том, что здесь скоро появится особый памятник. Однако, «скоро» опять не вышло — помешала война с Японией и нехватка средств.

Работы над изваянием Александра завершились только к концу 1907 года. Транспортировка и установка памятника тоже отняла немало сил, времени и средств. В августе 1907 года на вокзал Иркутска прибыли 17 платформ, груженных уральским гранитом. И это только часть монумента.

Торжественная церемония открытия и освещения памятника состоялась только 30 августа 1908 года. Как говорится в летописи Юрия Колмакова, этот день в Иркутске выдался небывало солнечным и теплым. Торжества прошли «… в присутствии командированного по Высочайшему повелению генерал-адъютанта А. И. Пантелеева, начальника края А. Н. Селиванова и других местных властей состоялось торжественное открытие и освящение памятника в Бозе почившему Императору Александру Третьему».

В полдень площадь перед памятником, прилегающие улицы, набережная Ангары были запружены многочисленными войсками Иркутского гарнизона, жителями города и близлежащих сел. После торжественного богослужения крестный ход от Тихвинской площади по Большой улице приблизился к набережной Ангары. Повсюду звучало пение «Вечной памяти».

Но и этот день не обошелся без курьезов. Когда с монумента стали спускать полотно, ткань отказалась поддаваться. Старожил Юрий Андрулайтис вспоминал: показался только «императорский кулак», а дальше — ни в какую. Пришлось вызывать пожарную бригаду. Только с помощью  лестницы памятник был торжественно открыт под салют орудий, колокольный праздничный звон и восторженные возгласы собравшихся. Генерал-губернатор Селиванов вынужден был уволить полицмейстера, ответственного за церемонию. За следующие три года иркутяне полностью обустроили место установки монумента, разбив возле памятника живописный сквер, который тянулся прямо до губернаторского дома и Девичьего института.

После революции судьба памятника и сквера, разумеется, оказалась плачевной. 7 мая 1920 года у памятника императору снова собрался народ в солдатских шинелях (и не только) на митинг, который закончился тем, что отпилили короны на двуглавом орле и "под одобрительные крики «Ура!» торжественно утопили в Ангаре. В этом же месяце новые власти приняли решение о переименовании улиц Иркутска. Так памятник императору-консерватору оказался на улице имени идеолога революции Карла Маркса. Но простоял он там недолго — в ноябрьские праздники 1920 года царя «свергли» с постамента. В 1940 годы местные скульпторы переплавили монумент Александру в статую Владимира Ленина, которую установили напротив управления ГЭС.

— Памятуя о том, что монумент Александру задумывался как памятник первопроходцам Сибири, советские власти захотели водрузить на место царя статую Ленина, — рассказывает Александр Ануфриев. — То есть постамент с барельефами оставался бы прежним, поменялся бы только «вождь».

Специально для этих целей в Москве была отлита новая статуя Владимира Ильича, но скульпторы просчитались с размерами: «дедушка Ленин» оказался намного меньше батюшки-царя и просто потерялся на огромном постаменте. Тогда статую вождя «сослали» в Бодайбо, где она по сей день и стоит.

В итоге постамент простоял без фигуры 43 года. Только в 1963 году на пьедестале был установлен памятник «Первопроходцам Сибири», известный как «шпиль». Проект разработал иркутский архитектор Виктор Петрович Шматков. Монумент представлял из себя пустотелую пирамидальную стелу, вызывавшую язвительные высказывания горожан.

После распада СССР памятник царю было решено восстановить. Такое прошение было подано руководством Восточно-Сибирской железной дороги и одобрено иркутским горисполкомом. Восстанавливали памятник по старым фотографиям и описаниям, которые до сих пор хранятся в фондах иркутского краеведческого музея. Вот только новая скульптура императора, изготовленная по проекту скульптора Альберта Чаркина, оказалась значительно меньше предыдущей — всего пять метров в высоту. Осенью 2003 года в столетний юбилей Транссибирской железной дороги статуя была установлена на постамент, и памятник был вновь торжественно открыт.

И все бы ничего, но теперь бронзовому гиганту не дает покоя не смена режимов, а вандалы. За прошедшие 12 лет монумент подвергался осквернению как минимум пять раз.

За помощь в подготовке публикации благодарим Иркутский областной краеведческий музей, историков Александра Дулова, Алексея Петрова, Владимира Китаева, Александра Ануфриева. Также использованы фрагменты иркутских летописей Юрия Колмакова, выдержки из книги Льва Дамешека и Евгения Шободоева.

Надежда Гусевская, ИА «Иркутск онлайн»